А теперь пост о том, почему все советы ждать и действовать осторожно я прошу держать при себе.
У моего Коли серьезная травма. Вчера мне удалось с ним немного поговорить, терпя тычки и пинки бывшего мужа, державшего его на руках под курткой, как в смирительной рубашке.
Ребёнок, 4 месяца назад слёзно просившийся к маме и говоривший, что к папе не хочет ни за что, теперь смотрит на меня безумным чёрными глазами и кричит, что я чужая, что ему нельзя на меня смотреть и меня вспоминать, что я живу в чужом доме, где все ненастоящее, что я украла у него младшего брата и не даю им общаться, что я его не люблю — и все это чеканными фразами, отработанными с отцом, держащим ребёнка взаперти долгое время. На мой вопрос, кто ему сказал, он сначала ответил «папа», а после подсказки «папы» уже отвечал, что сам все понял.
Психолог опеки ничего страшного не заметила.
И напрасно. Как только я заберу ребёнка, я обязательно обращусь к специалисту-психиатру, и тогда тех, кто не увидел в поведении моего сына ничего странного, не увидел, что ребёнок ходит в одежде не по размеру, не мыт и оброс, что он больше похож на солдатика со стокгольмским синдромом, — их ждёт серьёзное разбирательство.
Всё это мой бывший муж проделал с сыном исключительно ради получения от ребёнка «правильных» ответов для опеки и суда. Травмировал ребёнка, чтобы прикрыться. Если вы знаете, что предпринять, чтобы все эти органы увидели уже сейчас, что ребёнок говорит не своими словами, подскажите мне, пожалуйста.
