«Ты справишься. Ты сможешь это пе-ре-жить»…

Данный пост хотелось бы адресовать в первую очередь всем (родным, близким, друзьям), кто находится рядом с горюющим целевым родителем и иными отчуждаемыми от ребёнка близкими родственниками). Часто в жизни на практике случается так, что у сочувствующих горю не находится нужных правильных слов, кроме дежурного «держись», и они не знают — как себя вести в этой ситуации.
Часто отчуждаемым от ребёнка родителям и иным родственникам кажется, что они не находят поддержки в лице окружения, что их забывают, что рядом равнодушие вместо помощи. Возможно и та, и другая сторона просто недооценивают и не понимают друг друга в такие моменты. Сочувствующие горю не знают порой — как себя вести, особенно в самой острой фазе проживания горя.
Тем более, когда речь идёт о ребёнке, который полностью отверг ранее любимого родителя, прекратил все контакты с ним, и эта ситуация перешла в затяжную, многолетнюю форму.

Нет страшнее горя для человека, чем потеря собственного дитя. А отчуждённый родитель, по наблюдениям специалистов и по признаниям самих родителей, столкнувшихся с такой проблемой, находится в ситуации, наиболее схожей с ежедневно переживаемой смертью ребёнка. Другой, очень схожей аналогией, является переживание пропажи ребёнка без вести, влекущее состояние растерянности, фрустрации, отчаяния.
И поддержка отца или матери в острый период (и не только) просто необходима. Но как это сделать правильно?
Надеемся, что наши советы немного помогут найти ответы на некоторые вопросы.

?
«Успокойся, возьми себя в руки, хватит уже плакать», «Надо быть сильным», «Все будет хорошо», «Жизнь продолжается, надо жить ради…», «Теперь он у Бога, ему хорошо», «Как ты?», «Я тебя понимаю», «Надо держаться».

Да часто бывает, что люди в попытке утешить горюющего человека, делают ему только больнее. Есть ряд расхожих фраз и выражений, которые часто воспринимаются как формальные послания из категории «чтобы что-то сказать». Например, когда о ситуации с отчуждённым ребёнком одного из членов трудового коллектива становится известно на работе, коллеги считают важным сказать: «Все у тебя наладится», «Держись», «Надо жить дальше». Нередко целевые родители говорят: «Лучше пусть молчат, чем так “сочувствуют”», потому что кроме злости и раздражения такие фразы ничего не вызывают».

Так что же делать – молчать, делать вид, что ничего не произошло? Представляется, что если слова идут от души, от сердца, если хочется хотя бы словом поддержать человека – говори. Не знаешь, что сказать – помолчи или скажи правду: «Я не знаю, что тебе сейчас сказать. Хочешь, я просто посижу рядом? Мы можем вместе молчать или говорить. Что мне сделать для тебя?».

?«Хватит уже плакать», «Успокойся», «Возьми себя в руки»

Когда человек плачет, у него горе, он в отчаянии, фраза «Успокойся» для него звучит как «Ты ведешь себя недостойно», «Это не стоит таких переживаний», «Перестань чувствовать то, что ты чувствуешь». Это обесценивание его чувств. Надо понимать, что, если бы человек мог, он бы успокоился без всяких «подсказок». Но его горе, его страх изливаются именно в такой форме, это настолько сильные эмоции, что справиться с ними он не в состоянии. Если он плачет – просто будьте рядом. А если видите, что человек хочет заплакать, но никак не может, скажите: «Плачь. У тебя горе, дай ему выход. Ты имеешь на это право». Иногда дать человеку «разрешение» плакать, когда он сам себе его не дает – это уже большая помощь, кроме того, вы еще и снимаете с человека чувство вины за то, что он «не сильный».

?«Надо быть сильным!»

На самом деле, когда мы говорим: «Успокойся», «Возьми себя в руки», «Будь сильным» — мы проявляем заботу не о человеке, у которого горе, а о себе самих. Чужие сильные эмоции тяжело видеть, мы не знаем, что с ними делать, нам хочется, чтоб это прекратилось, поэтому мы и произносим такие фразы, за которыми стоит послание: «Не демонстрируй мне весь этот ужас, твои эмоции меня пугают!».

Но иногда бывают важно сказать человеку: «Сейчас ты плачешь, у тебя горе, ты имеешь на это право. Но нам очень важно сегодня будет сделать вот это и это (например, оформить документы в органы опеки или в суд). Ты поплачь, но когда ты сможешь, давай это обсудим».

Бывает, что кто-то один в отчуждаемой от ребёнка «большой семье» как бы забирает «монополию на горе» и позволяет себе обвинять всех, без конца биться в истерике и агрессии, не замечая, что другим родственникам (к примеру, отчуждаемым сёстрам и братьям ребёнка) тоже очень плохо. Важно сказать: «У тебя большое горе. Но оно и у других твоих детей, у твоих родителей (дедушки и бабушки) – они все страдают. Вы должны быть вместе в вашем общем горе».

Когда еще хочется сказать человеку: «Возьми себя в руки, будь сильным»? Когда у него апатия, он отвернулся к стенке и лежит так днями, ни на что, не реагируя. Такие проявления горя – хуже, чем агрессия или плач: апатия говорит о том, что у человека нет сил. Поэтому бессмысленно от него требовать, чтоб он взял себя в руки, собрался. О нем надо позаботиться на физическом уровне: приносить ему еду, питье, кормить, если надо, поить чаем. А затем потихоньку расшевелить его: плавно вовлекать в какую-то деятельность – предложить погулять, сходить в магазин, чем-то помочь по хозяйству. Тогда силы появятся.

?«Жизнь продолжается, надо жить ради…»

Говорить, что жизнь продолжается – значит, обесценивать горе человека: он словно должен предать свою любовь к любимому ребёнку, который у него на глазах превратился в «зомби», отверг половину своего рода (нередко — большую) и снова жить, как ни в чем ни бывало. Естественно, он не хочет об этом слышать. Человек в остром горе думает совсем иначе: «Мне будет хорошо, только если мой любимый ребёнок снова будет рядом со мной».

Хорошо может быть, но по-другому, и не сразу. Сначала ему придется научиться какое-то время жить без ребёнка, который находится в состоянии, отличном от нормального, здорового состояния души, психики, то есть в состоянии, которое совершенно правильно можно назвать состоянием болезни, болезни души.
Горе – это процесс. Человек во время горевания совершает огромный внутренний труд, который заключается в том, чтобы, сохранив любовь и память о ребёнке, с которым утрачен контакт, пройти дальше какой-то отрезок жизни без его постоянного присутствия и без возможности общения с ним.
В начале этого пути он не представляет, как это – хорошо, но без любимого чада. Поэтому фраза «Все наладится», скорей, способна вызвать внутренний протест, чем поддержать.

В момент острого горя человек находится в измененном состоянии сознания, он часто не запоминает, что ему говорят друзья или психолог. Но можно сказать ему слова, на которые потом он сможет опереться: «Тебе сейчас очень плохо, будут моменты, когда будет еще хуже, а потом – лучше: будет по-разному. Так переживают горе, и ПО-ДРУГОМУ НЕ БЫВАЕТ. Главное, помни: ТЫ СПРАВИШЬСЯ. Ты сможешь это ПЕРЕЖИТЬ. Не торопись, дай себе время, придут силы, и ты научишься жить дальше».

Откуда такая уверенность? Дело в том, что человек имеет внутренние силы и ресурсы справиться практически со всем, уж так он устроен, мы знаем это на множестве примеров. Вы не знаете, будет ли у него все хорошо, но вы надеетесь, что он имеет силы пережить свое большое горе. Свою надежду вы передаете ему в виде установки «Ты сможешь, ты справишься» и для человека эта мысль становится ОПОРОЙ – «Я смогу, я справлюсь».